Сигэки Мори - подлинный интернационалист

Сигэки Мори любил детей, вся его деятельность была направлена на то, чтобы обеспечить их мирное будущее.

ВСПОМИНАЯ ДРУГА НАШЕЙ СТРАНЫ

    Эти короткие заметки посвящены подданному соседней с нами Японии – господину Сигэки МОРИ, которому 27 марта нынешнего года исполнилось бы 100 лет. Он в течении нескольких десятилетий возглавлял Федерацию отделений Общества «Япония-СССР» префектуры Исикава (находится на побережье Японского моря), более 30 лет являлся мэром небольшого городка Нэагари, расположенного в той же префектуре. 

    Мне посчастливилось познакомиться с С.Мори в мае далекого 1970 года, во время пребывания в Стране Восходящего Солнца в качестве переводчика-консультанта делегации председателей исполкомов советов депутатов трудящихся краев и областей Сибири и Дальнего Востока, выезжавшей в Японию по приглашению Национального совета губернаторов этой страны. Знакомство состоялось благодаря тому, что С.Мори обратился с просьбой о встрече к входившему в состав нашей делегации тогдашнему губернатору /говоря современным языком/ Иркутской области Кравченко. Как переводчику автору этих строк довелось присутствовать на состоявшейся тогда беседе, которая, собственно, и положила начало моим многолетним рабочим и человеческим контактам с С.Мори. На встрече обсуждался вопрос о состоянии и перспективах развития дружественных связей между Нэагари и городом Шелеховом Иркутской области.

    Сразу же обратили на себя внимание мягкая, добрая улыбка нового японского знакомого, его скромность и поразительная искренность, отсутствие, какого бы то ни было намека на позу. Наши дальнейшие контакты не только не поколебали первого впечатления, а лишь подтвердили его правильность.

    После приезда в октябре 1972 года в первую длительную командировку в Японию по линии Министерства иностранных дел СССР рабочие и неформальные встречи с С.Мори как в Токио, так и в префектуре Исикава стали достаточно частыми, тем более, что в сферу моих служебных обязанностей входило, в частности, содействие поддержанию дружественных связей между советскими и японскими общественными организациями и между городами-побратимами двух стран.

    За несколько лет до этого начались первые контакты между Шелеховом Иркутской области, руководителем которой являлась Архипова, и возглавлявшимся С.Мори небольшим городом Нэагари, что в префектуре Исикава. Хотя к тому времени отношения между партнерами уже довольно активно развивались /обмены официальными делегациями, небольшими тургруппами и т.д./, советская сторона определенно уклонялась от придания им официального характера, конкретно говоря, от подписания некоего документа, в котором были бы зафиксированы сложившиеся к тому времени межгородские связи и выражалась готовность к их дальнейшему развитию. Как можно было понять, главной причиной этого являлось негласное принципиальное указание «сверху» не проявлять особой активности в установлении дружественных, тем более официальных, контактов между советскими и японскими городами. К тому же, думается, что в случае с Шелеховом и Нэагари сдерживающее действие на нашу сторону оказывал и такой фактор, как существенное расхождение между двумя городами в численности населения, экономическом потенциале и т.п. /дескать, «гусь свинье не товарищ»/.

    Будучи весьма деликатным человеком, С.Мори вместе с тем неоднократно и достаточно настойчиво высказался в пользу официального породнения Нэагари и Шелехова и просил советское посольство в Японии по возможности содействовать этому. Здесь следует отметить, что наши объяснения в том смысле, что главное, мол, не подписание соглашения между двумя городами, а активное, полнокровное развитие двусторонних связей, не очень-то убеждали японского партнера. Думается, что настойчивость С.Мори в данном вопросе можно объяснить его вынужденной оглядкой на, так сказать, внутриполитические обстоятельства: пользуясь практически безоговорочной поддержкой населения Нэагари, он в то же время не мог не учитывать, что некоторые его «доброжелатели» в пику ему, возможно, пытались внушить жителям города мысль о нежелательности и бесперспективности контактов с «неблагодарными и ненадежными Советами» и т.п. Как бы то ни было, по прошествии нескольких лет официальное соглашение о побратимстве было все-таки заключено к обоюдному удовлетворению обеих сторон, в чем можно было непосредственно убедиться во время посещения посольства СССР руководителями Шелехова и Нэагари.

    Не исключаю, что содержание следующего абзаца этих заметок кому-то может показаться данью моему советскому воспитанию, но все-таки «для полноты картины» расскажу такую историю. Работая в 90-е годы в генеральном консульстве Российской Федерации в городе Осака, я приложил немало усилий для налаживания дружественных контактов между городом Владимиром и одной из древних столиц Японии городом Нара. Удалось добиться направления в нашу страну с ознакомительными целями двух японских миссий /одну из них возглавил сам мэр Нары/ и приезда в Японию владимирской делегации на высшем городском уровне. Словом, оба мэра не только по разного рода печатным, видео- и другим материалам, а и воочию познакомились с жизнью потенциальных городов-партнеров, с их историческим прошлым и сегодняшним днем. На этом этапе нами было признано целесообразным предложить руководству Нары проект краткого документа об установлении дружественных отношений между двумя городами. Хотя проект носил предельно общий, практически ни к чему не обязывающий характер, японская сторона не сочла возможным пойти на подписание даже такого, в сущности формального соглашения /перед нами как бы извинились, просили проявить понимание и т.п., а от объяснения причин подобной позиции отказались/. Не приходится сомневаться: и в этом случае  определенно сработало пресловутое указание «сверху», что весьма характерно для такой организованной страны, как Япония.

    Коротко расскажу о деятельности Сигэки Мори как председателя Федерации отделений Общества «Япония-СССР» /ОЯС/ префектуры Исикава. Тут стоит пояснить, что руководившееся Коммунистической партией Японии ОЯС в тот период было достаточно массовым добровольным общественным объединением, имело свои отделения или федерации в большинстве префектур страны и функционировало в целом довольно активно. На этом благоприятном фоне выделялись, пожалуй, три префектуральных организации, сложившие ориентиром для других, являвшиеся для них своего рода маяками, как у нас тогда было принято говорить. В эту тройку неизменно входила возглавлявшаяся С.Мори /хотя он, как можно было понять, и не членствовал в Компартии Японии/ Федерация отделений ОЯС в префектуре Исикава, на регулярной основе проводившая разнообразные мероприятия по укреплению добрососедских связей между общественностью двух стран: вечера дружбы, распространение русского языка, уход за расположенными в префектуре захоронениями русских моряков, оказавшихся после войны 1904-1905 гг. в японском плену и умерших на чужбине. С.Мори и его помощники по общественной работе очень часто просили центральное правление ОЯС включать в программы пребывания в Японии наших делегаций и художественных коллективов посещение их префектуры. Гости из нашей страны неизменно с благодарностью отмечали теплый, неформальный прием, который им оказывали в Исикаве.

    Однажды, примерно в 1984 или в 1985 году, эту доброту и доброжелательность смогли в полной мере ощутить мы с женой, когда по приглашению С.Мори выезжали из Токио в префектуру Исикава, включая город Нэагари. Для нас как для гостей из посольства СССР была подготовлена насыщенная, содержательная программа пребывания в префектуре, включавшая выступление перед местной общественностью, беседы с активистами и рядовыми членами ОЯС, посещение нескольких объектов, в том числе детского сада с небольшим крытым бассейном в Нэагари. Кстати, на нашей заключительной беседе с представителями городской общественности С.Мори особенно отметил, что идея строительства детского дошкольного учреждения с крытым бассейном зародилась у него во время одного из посещений города Шелехова, где ему показали подобный благоустроенный садик. Любопытен и такой факт: среди участников итоговой встречи в Нэагари нам был представлен державшийся весьма скромно мужчина средних лет, назвавший себя «сторонником Сигэки Мори». На следующий день из сообщений средств массовой информации стало известно, что этот человек назначен министром труда во вновь сформированном кабинете министров Японии. Не приходится говорить, что данное обстоятельство наглядно свидетельствует о том, насколько С.Мори был авторитетен, какими широкими связями он располагал.

    И еще об одном эпизоде из моей практики работы в посольстве СССР /РФ/ в Японии в должности советника. Было известно, что один из сыновей С.Мори – Ёсиро Мори является депутатом парламента, видным деятелем правившей тогда в стране Либерально-демократической партии. Однажды мне в посольство /не знаю, с чьей подачи/ поступил звонок от его секретаря с просьбой в удобное для меня время принять Ё.Мори для беседы. Согласие, разумеется, было тут же дано, и вскоре Ё.Мори /который впоследствии стал премьер-министром Японии/ приехал в посольство. Выяснилось, что он хотел бы заручиться нашей поддержкой в установлении связей между любителями–голубеводами префектуры Исикава, где у него находился избирательный округ, и Приморского края. Дело в том, что время шло к парламентским выборам, и Ё.Мори, естественно хотел укрепить свои позиции среди местных любителей голубей, составляющих определенную часть префектурального электората. Принципиальное согласие на установление связей между нашими и японскими голубеводами и последующую организацию взаимных перелетов пернатых над Японским морем мы вскоре получили, о чем и было сообщено по назначению. Однако по неизвестным нам обстоятельствам с японской стороны тема «голубиных контактов» развития не получила: возможно, на каком-то этапе она утратила для Ё.Мори актуальность.

    В данной связи хотелось бы кратко остановиться ещё на одном любопытном факте, правда, не имеющем прямого отношения к деятельности Сигэки Мори. По несколько раз в год, в частности, в т.н. «день северных территорий» /7февраля/, определенные силы в Японии организуют вблизи наших представительств в этой стране разного рода шумные демонстрации под националистическими лозунгами. Подобного рода сборища проходят и у здания генерального консульства РФ в городе Осака, где мне случилось трудиться в 90-е годы. Среди демонстрантов обычно бывают как откровенно ультраправые элементы, так и люди, скажем, умеренно-националистического толка. Однажды несколько представителей умеренного крыла были приняты в нашем генконсульстве по их настоятельной просьбе. В ходе состоявшейся беседы, помимо всего прочего, выяснилось, что некоторые из посетителей в порядке, так сказать, хобби занимаются спортивным голубеводством. В соответствии с их пожеланиями мы помогли им установить контакты с российскими любителями голубей. Постепенно связи между консульством и этой группой японских националистов расширились и закрепились: они стали приглашаться к нам на всевозможные ознакомительные мероприятия, мы – бывать на ежегодных съездах ассоциации спортивного и декоративного голубеводства Западной Японии. Показательно, что ассоциация предоставила денежную помощь пострадавшим в результате землетрясения на Сахалине в середине 90-х годов, а также направила в Москву солидную партию нужных нам медикаментов. Таким образом, с помощью «голубиной дипломатии» удалось исключить группу японских националистов из числа антироссийских демонстрантов, в позитивном плане привлечь их внимание к нашей стране, организовать для них несколько поездок в Москву и некоторые другие российские города.

    А теперь – вновь непосредственно о Сигэки Мори. Позволю себе познакомить читателей с еще одним фактом из жизни этого поистине удивительного человека. Во время одной из встреч он как бы в личном и одновременно в полуофициальном плане сообщил о своем намерении завещать, захоронить часть его останков на российской земле, на кладбище Шелехова, города-побратима его Нэагари. Объясняя свое решение, С.Мори выстроил следующую логическую цепочку: пока я жив, Нэагари будет продолжать прилагать целенаправленные усилия по укреплению дружественных отношений со своим российским партнером; в дальнейшем же к руководству городом придут другие люди, которые совсем не обязательно будут столь активны в данном вопросе, что, понятно, не пойдет на пользу ни японской, ни российской стороне; допуская вероятность такого развития событий, и было решено завещать упокоить часть праха на сибирской земле, с тем, чтобы последующие поколения земляков С.Мори, верные строго соблюдаемой в Японии традиции поклонения памяти предков, продолжали посещать Иркутскую область, город Шелехов; а отсюда – знакомства, контакты, зарождение взаимного интереса, постепенное понимание жизни друг друга, укрепление доверия...

    Завершая эти краткие заметки, вновь подчеркну: в лице Сигэки Мори мы имели настоящего друга нашей страны, подлинного интернационалиста – миротворца, человека, посвятившего значительную часть своей жизни углублению доверия и укреплению дружбы между двумя странами по каналам «народной демократии». Убежден, что светлая память об этом удивительном человеке должна побуждать нас к активации взаимных усилий во имя благородной цели сближения российского и японского народов. Тем более, что, как показывает практика наших дней, настоятельная необходимость в этом не только не исчезла, а, можно сказать, даже еще больше возросла.

                                                                                                 Вячеслав ФЕДЯИНОВ, Москва