Научно-популярный журнал «Тальцы». Учредитель и издатель: ГУК Архитектурно-этнографический музей «Тальцы». Основные темы журнала «Тальцы» - архитектура, этнография, этническая история, топонимика, филология. Журнал «Тальцы» издается в городе Иркутске

Материалы журнала

Роль и место бонистики в реализации музейных функций

Один рубль. 1898 г.

Один рубль. 1898 г.

Двести пятьдесят рублей. 1917 г.

Двести пятьдесят рублей. 1917 г.

Один рубль. 1918 г.

Один рубль. 1918 г.

Пятьсот рублей. 1919 г.

Пятьсот рублей. 1919 г.

Пятьдесят копеек. 1924 г.

Пятьдесят копеек. 1924 г.

Пять рублей. 1934 г.

Пять рублей. 1934 г.

В Российской Федерации в настоящее время идет переосмысление роли культурного наследия страны в социально-экономической жизни, в преодолении мировоззренческого и интеллектуального кризиса в обществе, возникшего и развившегося в конце XX века. Напрямую это затрагивает и музеи, особенно исторического и краеведческого профиля.

Статья 3 Федерального закона Российской Федерации «О музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» (от 26 мая 1996 г.  54-ФЗ) понятие «музей» трактует как «некоммерческое учреждение культуры, созданное собственником для хранения, изучения и публичного представления музейных предметов и музейных коллекций», считая последние «культурной ценностью, качество либо особые признаки которой делают необходимым для общества ее сохранение, изучение и публичное представление» (6, с. 161). Однако, на наш взгляд, более приемлемым и оптимальным для деятельности музейной сети является понятие, сформулированное авторами Российской музейной энциклопедии: «Музей — исторически обусловленный многофункциональный институт социальной памяти, посредством которого реализуется общественная потребность в отборе, сохранении и ре-презентации специфической группы культурных и природных объектов, осознаваемых обществом как ценность, подлежащая изъятию из среды бытования и передаче из поколения в поколение, — музейных предметов» (3, с. 395).

Сравнивая вышеприведенные формулировки понятия «музей», можно сделать вывод, что последняя, несмотря на некоторую неуклюжесть конструкции, наиболее точно выражаетпонятие музея как организации культуры и музейного предмета, к которому необходимо относить и природные объекты. Определение музея в качестве института социальной памяти, а не только некоммерческого учреждения, позволяет идти путем создания музеев нового типа, взаимодействовать с общественными и частными объединениями и, в конечном счете,разнообразить и усилить коммуникацию современного музея.

Необходимо отметить, что коммуникативная и трансляционная функции музея призваны обеспечить еще и ряд социальных функций историко-культурного наследия, сохранить которое должны музеи. Из всего обширного комплекса последних остановимся только на тех, о которых будет идти речь в этой статье:

— функция интеграции, обеспечивающая связи между современной социокультурной действительностью и социокультурными явлениями прошлых эпох;

— функция идентификации, вызывающая осознание людьми сходства и различия современных социокультурных систем с прошлым;

— познавательная функция, дающая возможность моделирования исторических процессов;

— политическая функция, позволяющая использовать наследие для доказательства объективных политических положений в истории;

— воспитательная функция, вызывающая уважение к прошлому.

Одним из главнейших элементов историко-культурного наследия являются бумажные денежные знаки, вышедшие из употребления. Они не только служат показателем экономического развития государства, но и передают характер конкретной эпохи, отражают историю денежного обращения, свидетельствуют о культуре народа, его обычаях, несут информацию об эмитентах и через них — об особенностях политической жизни. Среди комплекса специальных исторических дисциплин существует бонистика, объектом комплекс-ного изучения которой являются все бумажные денежные знаки прошлых эпох. Ведь денежный знак — это политико-экономический документ, содержащий свои, свойственные только ему характерные признаки и ценную информацию, при расшифровке которых можно получить множество ценных сведений об историко-культурном наследии, заключенном в этом знаке. Умелое использование таких сведений позволяет более эффективно использовать социальные функции наследия, перечисленные выше.

К сожалению, многолетний опыт общения с музейными специалистами, знакомства с экспозициями и выставками, на которых представлены бумажные денежные знаки, приводит кнеутешительному выводу: предметы бонистики используются в музейной практике неэффективно, а зачастую и с грубейшими нарушениями, искажающими историю страны. Приведунесколько примеров.

Нередко в музейных экспозициях и на выставках присут-ствуют денежные знаки 1898–1912 годов выпуска, этикетки поясняют, что это деньги дореволюционной России. Однакопри внимательном рассмотрении оказывается, что подписи не соответствуют истине: знаки выпущены или в период Временного правительства или, в большинстве, после Октябрьской революции 1917 года. В ситуации, которую можно выразить словами «не верь глазам своим», важно умение музейных специалистов правильно идентифицировать знаки и объяснить посетителям причину несоответствия годов выпуска на купюрах и действительного периода их обращения. В царской России до Первой мировой войны в обращении находились бумажные деньги номиналом 1 рубль (1898 г. выпуска), 3 рубля (1905 г.), 5, 10 и 25 рублей (все 1909 г.), 100 рублей (1910 г.) и 500 рублей (1912 г.), крайне редко встречались знаки выпуска 1895–1898 годов достоинством от 3 до 500 рублей. В период Первой мировой войны 1 рубль образца 1898 года и 5 рублей образца 1909 года печатались с другой нумерацией. Наличие на всех деньгах подписей управляющих Государственным банком Э. Плеске, С. Тимашева и А. Коншина однозначно свидетельствует о соответствии даты выпуска и периода обращения. А вот боны с подписью И. Шипова требуют дополнительной проверки даты. Известно, что Временное правительство за восемь месяцев пребывания у власти (март–октябрь 1917 г.) выпустило бумажных денег больше, чем царское правительство за 32 месяца мировой войны, а советское правительство в мае 1919 года вообщеликвидировало эмиссионный лимит Народного банка РСФСР, разрешив выпускать бумажные деньги в пределах действительной в них потребности. При этом большая часть купюримела вид и все атрибуты царских эмиссий, поскольку для изготовления знаков нового образца требовались время и дополнительные средства. Достаточно сказать, что 500-рублевых знаков с портретом Петра I образца 1912 года с подписью И. Шипова царское правительство выпустило шесть серий, Временное — 17, а советское — 74 серии.

Зачастую происходит путаница и в определении истинного периода выпуска 250- и 1000-рублевых денежных знаков, которые успело отпечатать Временное правительство. Знакидостоинством 250 рублей уникальны тем, что на них впервые в истории изображена свастика, ставшая позже в Европе символом нацизма. В период правления «хозяев» знака отпечатано всего шесть серий, а в советский период — 369!

Различать выпуски бумажных денежных знаков образцов дореволюционного и Временного правительства на эмиссии различных органов власти (императорского — Временного —советского) можно только одним путем — сличением серий, то есть буквенно-цифровых обозначений, имеющихся на каждой купюре. Для этого необходимо иметь специальные таблицы.

Хотелось бы обратить внимание еще на одну особенность отечественных бумажных денежных знаков, практически не используемую в музейной трансляции. С 1769 года — годапоступления в обращение первых российских бумажных денег, на них имелись подписи лиц, ответственных за денежные эмиссии. Эта традиция сохранялась вплоть до 1934 года, когда в обращение наряду с подписанными купюрами достоинством в 1, 3 и 5 рублей этого года выпуска поступили точно такие, но без подписи народного комиссара финансов СССР Г. Гринько. Все последующие — с 1937 года — выпуски бумажных денег в стране подписей не имели. Почему это произошло, почему прервалась почти двухсотлетняя традиция? Ни историки, ни политики ответы на эти вопросы не дают. Может быть, дело в том, что усиливался культ личности Сталина, а может быть, уже шла подготовка к будущим процессам над «врагами народа»? Ведь большинство государственных деятелей, чьи подписи были на бумажных денежных знаках, были вскоре уничтожены. Среди них Г. Пятаков (подписи на эмиссиях 1918–1919 гг.), Н. Крестинский (эмиссии 1919, 1921, 1922 гг.), Г. Сокольников (эмиссии 1923–1925 гг.), Н. Брюханов (1928 г.), Г. Гринько (1934 г.), многие члены правления Государственного банка СССР, подписывавшие первые советские червонцы.

Даже эти небольшие примеры свидетельствуют о богатых потенциальных возможностях предметов бонистики в реализации музейных функций. Однако эти возможности не используются в полной мере. Причин, на наш взгляд, несколько. Главная — недостаточная квалификация музейных специалистов. В музейных библиотеках практически нет серьезной литературы по отечественной бонистике, а та, что имеется, страдает сущест-венными изъянами. Так, в добротном труде Д.А. Сенкевича «Государственные денежные знаки РСФСР и СССР» отсутствует информация о руководящем составе банковских учреждений, подписывавших бумажные деньги, хотя есть расшифровка подписей всех кассиров. Этот недостаток устранен в труде А.И. Малышева, В.И. Таранкова, И.Н. Смиренного, но и в нем невозможно найти полезную информацию о выпусках бумажных денег в период революций 1917 года. В каталоге П.Ф. Рябченко, наиболее полном справочном пособии по отечественным бонам, о различиях в этих выпусках вообще дана неверная информация. Как это ни парадоксально, на сегодняшний день единственным источником полных сведений о выпусках денежных знаков царского образца, включая упомянутые таблицы, о подписях на советских деньгах 1918–1934 годов является книга польского исследователя Марианна Ковальского, выпущенная в Польше в 1983 году тиражом пять тысяч экземпляров. Но ее нетни в одной библиотеке нашей области.

Выход видится в использовании в деятельности музеев методологии «понимающего музееведения», о которой говорилось ранее в журнале “Тальцы” (2005. —  3 /26/), впривлечении к реализации музейных функций широкого круга специалистов и особенно такой категории хранителей историко-культурных ценностей, как коллекционеры. В силу рядаобъективных причин многие из собирателей обладают достаточно высокой квалификацией в избранной области коллекционирования и могут стать настоящими помощниками вмузейной трансляции.

 

ЛИТЕРАТУРА

1. Лапенков В.М. Использование возможностей коллекционеров в музейной коммуникации и трансляции // Тальцы. — 2005. —  3 (26). — С. 102–108.

2. Малышев А.И., Таранков В.И., Смиренный И.Н. Бумажные денежные знаки России и СССР. — М., 1991.

3. Российская музейная энциклопедия: 2 т. — М., 2001. — Т. 1.

4. Рябченко П. Полный каталог бумажных денежных знаков и бон России, СССР, стран СНГ (1769–1994 гг.). — Киев, 1995.

5. Сенкевич Д.А. Государственные денежные знаки РСФСР и СССР. — М., 1989.

6. Сборник действующих нормативных правовых актов по проблемам сохранения культурных ценностей. — М., 2000.

7. Kowalski M. Znaki pieniezne ZSRR 1917 — 1982. — Miedzyrzec Podlaski, 1983 (польск.).

 

Владимир Михайлович Лапенков,
ведущий специалист Восточно-Сибирского
управления Федеральной службы
по надзору за соблюдением
законодательства в сфере массовых
коммуникаций и охране культурного
наследия, г. Иркутск


Журнал "Тальцы" №2 (29), 2006 год