Архитектурные обновки Иркутска

Известно, что убийцы и архи­текторы всегда возвращаются на место преступления, но вряд ли сэр Питер Александр Устинов, ко­торому принадлежит авторство этого утверждения, мог знать, что для иркутских архитекторов воз­вращение на сочиненные ими объекты - своего рода градо­строительная миссия, по духу больше просветительская, чем нарциссическая. Разумеется, будь у сэра Питера Александра Усти­нова возможность принять уча­стие в экскурсии по новостройкам города «Авторский надзор», кото­рая традиционно проходит в рам­ках фестиваля «Зодчество Восточной Сибири», он выска­зался бы иначе.

Впрочем, я лукавлю: конечно, в Иркутске есть такие места, куда немыслимо возвращаться без особой на то оказии, но, кажется, в профессиональном сообществе хоть и обмолвливаются об этом, стесняются обсуждать творческие заблуждения коллег публично. Вот и на этот раз экскурсионный маршрут был составлен таким об­разом, чтобы посмотреть хоть и не бесспорные, но все-таки те соору­жения, которые не изуродовали город, которые в будущем, лет через двести, когда утратят но­визну, сделаются еще более при­ятными на глаз, без которых Иркутск покажется невероятным, каким он казался нам без гости­ницы «Сибирь», без шпиля, без дома «на ногах» ...

Иными словами, неудиви­тельно и очень символично, что первой остановкой архитектур­ного паломничества стал 130-й квартал. Но сначала - здание с не­обыкновенной судьбой, Дом му­зыки Дениса Мацуева, созданный с пристрастием, вернее, не соз­данный - каллиграфическим по­черком вписанный в контекст, словно находился тут постоянно, надо было только эффектным же­стом сбросить с него мантию-не­видимку.

«Первоначально музыкальный салон Дениса Мацуева планиро­валось разместить непосред­ственно в историческом квартале «Иркутская слобода», на верхней террасе многоуровневого подзем­ного пространства», - рассказы­вает автор проекта Е. Григорьева. Однако если принять инвести­ционные перипетии за необыч­ность судьбы, то, значит, непостижимая предопределен­ность есть у любой, самой баналь­ной новостройки. Здесь - другое, о чем Елена Ивановна говорит как бы между прочим: как получила благословение известного иркут­ского архитектора Владимира Буха, как искала и нашла в чудом сохранившихся лиственницах доб­рого гения, ревностно оберегаю­щего неповторимую атмосферу места, что, оказывается, в Крестовоздвиженской церкви, вид на ко­торую открывается с террасы, Денис Мацуев крестился. «Здание в плане напоминает скобку, обра­щенную к лиственнице, - объ­ясняет автор, приглашая экскурсантов совершить мыслен­ную прогулку по дому. - Входим в полуторасветный вестибюль, под­нимаемся по парадной лестнице в небольшой концертный зал. Глав­ные помещения отворачиваются от шумной улицы, в цокольном этаже - кухня, гардероб. В одно­этажном крыле справа - жилой номер для Мацуева или его гос­тей. Обратите внимание на архи­тектуру отражений, которая строится на почти идеальных по­верхностях и тонких материалах». Зеркальные фасады четко делят мир на две части. Одна - сама стеклянная поверхность, за кото­рой угадывается сокрытое от лю­бопытных взглядов внутреннее пространство; другая - сложное отражение Музыкального театра и ЦНТИ, иногда - самого смотря­щего, заступающего в это самое мгновение на половинку зазер- кального мира.

- Ни для кого не секрет, что на месте 130-го квартала должен был возникнуть современный жилой комплекс из стекла и бетона, - подхватывает эстафетную палочку М. Меерович, один из авторов проекта. Он говорит просто и ин­тересно, очевидно, не впервые на эту тему. - Так сложилось, что в Иркутске, за исключением некото­рых памятников, деревянная за­стройка ошибочно воспри­нимается как резерв под новое строительство. Между тем, спе­циалисты всегда говорили о том, что сохранять нужно не единичные шедевры, а крупные массивы де­ревянной застройки. Никто не верил в революционную идею ре­генерации исторического 130 квартала. И представители вла­сти, и крупный строительный биз­нес, и экономисты доказывали, что возрождение деревянной за­стройки экономически невыгодно. Они ошибались, - в голосе экскур­совода чувствуется спокойное удовлетворение профессионала, чья градостроительная теорема блестяще подтвердилась на прак­тике.

- Квартал расположен у под­ножия Крестовой горы, имеет форму неправильного треуголь­ника, образованного пересече­ниями улиц Ленина, Седова, Тимирязева, Красного Восстания, 3-го Июля и Кожова, - продолжила экскурсию Е. Ладейщикова, заме­ститель начальника отдела исто­рии, архитектуры и градостроительства Службы по охране объектов культурного на­следия Иркутской области. - На месте, где расположен квартал, сходились летний и зимний транс­портные торговые пути на Байкал. Рядом, на стыке квартала и центра города, где находилось ранее лютеранское кладбище, покоится прах первого иркутского губерна­тора Карла фон Фрауендорфа. Во второй половине XVIII в. Иркутск переходит границы палисада, на землях вокруг храма и прилегаю­щих к Крестовой горе появляются обывательские постройки (те самые, что еще недавно своим трущобным видом оскорбляли вкус особ особо впечатлительных и будоражили воображение натур художественных, ищущих приметы старого Иркутска в кружевных об­ломках).

- Когда прозвучали сроки реа­лизации проекта, стало понятно, что выполнить весь объем работ вовремя нереально, - рассказы­вает Елена Робертовна. - Было принято решение использовать проекты реставрации утраченных объектов и использовать проекты реставрации повторно. В квартале - 56 объектов, часть из них не нуж­далась в коренной реконструкции, достаточно было осуществить ра­боты, связанные с приспособле­нием под новые функции и подве­дением канализации. Под часть объектов подведен цоколь, иногда развитый, что обеспечивает при­влекательность проекта (в каче­стве компенсации инвесторам). Чудом попал в список юбилейных объектов стоящий сейчас в глу­бине 130-го квартала одноэтаж­ной жилой дом, интересный образец массовой деревянной го­родской застройки, ранее распо­лагавшийся на улице Гаврилова, 3, где сейчас ведется строительство здания перинатального центра. Процедура переноса памятников архитектуры очень сложна: закон разрешает перенос памятников лишь в исключительных случаях, согласование на такие действия получается с трудом. Поэтому можно сказать, что в Иркутске со­вершился уникальный для совре­менной практики сохранения памятников архитектуры преце­дент.

Переходя от дома к дому, Елена Ладейщикова жонглирует архитектурными терминами, каж­дый раз сокрушаясь, что декора­тивные элементы фасадов, когда-то имеющие глубокий ду­ховный смысл, выполнены не­брежно, и это видно невооруженным взглядом; что кирпичная отделка и пластиковые окна разрушают очарование, кото­рое обыкновенно возникает, когда смотришь «на дива дивные дере­вянного зодчества, оставленные нам в наследство талантливостью наших предков»; что постройки са­моуправно выросли в размерах. С вольным обращением с тради­циями деревянного домостроения до сих пор не могут смириться те, кого разочаровал нарочито игру­шечный облик квартала, кто пола­гает, что перебор деталей, излишество декора, чего у наших предков никогда не наблюдалось, выдает отсутствие вкуса и меры у современников. Но разве было бы лучше, если бы этот заповедный треугольник залили бетоном и стеклом, задрав его над центром города до небес, спрашивают экс­курсовода. «130-й квартал, не­смотря на неточности и даже извращения первоначальной за­думки, достоин положительной оценки, - не раздумывая отвечает Е. Ладейщикова и добавляет: - Марк Григорьевич справедливо назвал этот проект революцион­ным. Это первый опыт восстанов­ления объектов деревянного зодчества. Это отработка методик сохранения исторической среды. Это переворот в умах горожан». Это своего рода восстановление исторической справедливости: в 130-м квартале вам не удастся по­смотреть на деревянный дом свы­сока и с некоторым снисхождением, как если бы он стоял вросший в землю по самые окна, наоборот - вы почувствуете, как затекает шея. Раньше такое случалось с вами только в Нью-Йорке или Гонконге.

Не меньший успех у публики имеет другой юбилейный объект, удивительно сомасштабный ожи­даниям горожан, немедленно во­шедший в моду, облюбованный молодоженами, велосипеди­стами, фотографами, подрост­ками, торговцами сладкой ватой и воздушными шарами. Экскурсия продолжилась на недоотрестав- рированной Нижней набережной реки Ангара, любимой горожа­нами и в прежнем, компактном, виде. «Осуществленные техниче­ские решения взвешенны и обду­манны, - по дороге к набережной заверил коллег один из авторов проекта - главный архитектор «Иркутскгипродорнии» С. Демков. - Приняты во внимание все усло­вия проектирования - высокая скорость течения Ангары, посто­янные ветра, серьезный поворот реки». Сегодня набережная пред­ставляет собой уходящее в беско­нечность двухъярусное сооружение, за архитектурный облик нижнего яруса которого пе­реживает Сергей Демков: «Эта вертикальная конструкция из трубошпунта с навеской из железо­бетонных панелей и откосной частью хоть и выглядит устойчиво, но при этом малопривлека­тельно», - объясняет он свои опа­сения. Впрочем, как и в случае со 130-м кварталом, горожанам в большинстве своем безразличны подобные нюансы: неизбалован­ные, они с благодарностью прини­мают трещинки на граните, сколы на бордюрах, фризы и карнизы без кирпичных сухариков... Что ка­сается стальной ограды, установ­ленной вместо задуманной респектабельной чугунной ре­шетки, то можно утешиться мыслью, что у малонравственных жителей города не возникнет со­блазна спилить их на металлолом, как это происходит повсеместно. Верхний ярус набережной - вер­тикальная подпорная стенка с пе­шеходной зоной и площадками отдыха: здесь высажены молодые деревья, оборудованы велосипед­ные дорожки, детская площадка, установлены скамейки. Пол­ностью подвергся реконструкции участок от старого Ангарского моста до реки Ушаковка, включая площадку мемориального ком­плекса «Вечный огонь».

Своего рода символом и несо­мненным украшением новой набе­режной стали Московские ворота, хорошо знакомые иркутянам по старинным почтовым открыткам. Их прекрасный призрак мере­щился любителям старины долгие восемьдесят лет. Ворота отсут­ствовали на своем законном месте, пока в августе 2009 года не было решено восстановить памят­ник к 350-летию Иркутска. Строи­тельство триумфальных ворот, которые являются точной копией триумфальной арки, сооруженной по проекту губернского архитек­тора Я. Кругликова в 1811 г. «по случаю всерадостнейшего дня восшествия на высочайший пре­стол Государя Императора Алек­сандра I» началось летом 2011 г, спустя 200 лет после закладки первой постройки. В прежних во­ротах размещались помещения для перевозчиков, караульных и для регистрации проезжающих. Наверху были обустроены залы для торжественных церемоний. Московскими ворота были на­званы так потому, что стояли на пересечении улиц Ланинской (ныне Декабрьских Событий) и Нижней набережной при выезде из Иркутска на переправу в сто­рону Московского тракта, то есть немного глубже, как раз в пери­метре, образованном Владимир­ской церковью и двумя зданиями Иркутского мужского духовного училища. Как раз там, где при строительстве нового офиса Сбербанка был обнаружен исто­рический фундамент триумфаль­ной арки и участок брусчатки позапрошлого века.

Говоря о Якове Похабове (ко­торый, знаю-знаю, вовсе не Яков Похабов, а просто памятник почти былинному основателю города), все больше задавались вопросом о расположении памятника. Уме­стен ли этот лихой безымянный герой вместе с его ружьем именно здесь, в створе улицы Сухэ-Батора? Мнение специалистов про­звучало в самой решительной, категоричной форме: «Мы нахо­димся на территории бывшего Ир­кутского острога, - пояснила Е. Ладейщикова. - Единственным объектом, напоминающим сего­дня о том, что здесь находился Иркутский острог, остается камен­ная Спасская церковь, предполо­жительно входившая когда-то в его южную стену. Примерно на этом месте, - Елена Робертовна обвела рукой благоустроенную площадку, - находилось намест­ническое управление - первая ка­зачья власть. Поэтому с исторической точки зрения место для памятника выбрано пра­вильно. И очень важны этот сво­бодный пространственный разворот корпуса, этот взгляд, устремленный вдаль! Они при­дают образу нужную архитек­турно-художественную выразительность».

В завершение экскурсии ее участникам, кажется немного за­путавшимся в исторических голо­воломках, продемонстрировали совершенно иной архитектурный проект. Экскурсанты посетили отель Courtyard by Marriott Irkutsk City Center - объект в равной сте­пени невообразимый и притяга­тельный настолько, что провинциальный зритель до сих пор завороженно замирает под фантастической стеклянной кон­солью, разделяющей здание на два роскошных крыла, облицован­ных керамической плиткой. Вос­пользовавшись гостеприимством автора проекта О. Бадулы, кото­рый организовал экскурсию по ин­терьерам гостиницы, все радостно шагнули в вертушку и словно пере­шли невидимую черту, за которой их встретили с улыбками. Подобно коварному маковому полю из дет­ской сказки, фирменный интерьер, узнаваемый по особым дизайнер­ским штрихам, разработанным специально для бренда Courtyard, сбивал с толку, и хотелось пове­рить, что ты хотя бы на мгновение не в Иркутске, а в настоящем путе­шествии. Бесшумно ступая по мяг­кому ковру гостиничного коридора, несмотря на усталость и информационную передозировку, ощущаешь вдруг острый приступ дорожного синдрома, немного за­видуя тем, кто смотрит на Иркутск со стороны. И действительно, даже в окне номера люкс все тот же Иркутск, такой ужасный - для большинства - и такой прекрас­ный - для тех, кто внимателен.

Мария Носова

Фото 130 квартала Анатолия Бызова

Журнал «Строим вместе» №8, 2012