История Кяхты второй половины 19-го века. Часть первая

Русская Америка и Восточная Сибирь: материалы региональной научно-практической конференции с международным участием (г. Кяхта, 14 августа 2009 г.)

Славное прошлое «Песчаной Венеции»

Есть города, значение которых в истории отечества весьма существенно. Одним из них является Кяхта. Его интересное и богатое прошлое давно привлекает внимание исследователей, что объясняется той ролью, которую играл город в истории России. Подъем экономического и политического развития России, образование сильного централизованного государ­ства к середине XVII в. обусловили активизацию внешней политики царизма на востоке [1]. Основание Кяхты явилось следствием продвижения России на восток, расширения рос­сийских границ, колонизации Сибири, развития торговли со странами Азии, укрепления границ недавно приобретенных территорий. Нужно отметить роль российского дипломата С.Л. Владиславича-Рагузинского в этих процессах. В августе 1727 г. он заключает Буринский, а в октябре 1727 г. Кяхтинский договоры, которые открыли новую эпоху во взаимоот­ношениях России и Китая. В том же году С.Л. Рагузинский основал Кяхту на четыре версты южнее Троицкой крепости (впоследствии Троицкосавска), на месте бывшего Барсуковского зимовья, где российские и китайские купцы издавна обменивались товаром [2].

В первой половине XVIII в. Кяхта становится рынком не только для сибирских купцов, но и для купцов из централь­ной России. В Кяхту приезжали купцы из Москвы, Ярослав­ля, Костромы, Нижнего Новгорода, Суздаля, Вятки, Казани и других городов. Предоставленные льготы, удобства при­граничной торговли привлекали сюда многих купцов, тем более, что близость Кяхты к Маймачену (приграничному городу в Монголии) способствовала развитию беспошлин­ной торговли. Во второй половине XVIII в. возрастает роль Кяхты в российской экономике. Она становится главным пунктом русско-китайской торговли, дававшей России ряд важнейших преимуществ. Во-первых, Китай был одним из главных рынков сбыта российской пушнины. Во-вторых, из Китая вывозились необходимые для России, а особенно для Сибири товары. Прежде всего это были различные ткани (хлопчатобумажные, шелковые, бархатные), ввоз которых в этот период составлял 60 %  всего импортируемого товара.
Для сибиряков большое значение имели такие товары, как сахар, чай, фарфоровая и фаянсовая посуда, лекарства и т. д. В-третьих, торговля с Китаем оказала некоторое влияние на развитие отдельных отраслей отечественного производства, прежде всего суконных мануфактур. Благодаря кяхтинской торговле в Сибири развивались промыслы, судостроение, перевозки [3].

Кяхта издавна привлекала к себе внимание российских и иностранных путешественников. Одними из первых ее по­сетили ученые: П.С. Паллас, приехавший по приглашению Петербургской академии наук в составе научной экспедиции в 1766 г.; И.Г. Георги, этнограф, натуралист и путешествен­ник; шведский ученый-натуралист Э. Лаксман в 1766—1767 гг., ориенталист Г.Ю. Клапрот в 1805 г. Также в Кяхте по­бывал французский путешественник, один из основателей Французского Географического общества Ж. Эйрье. Многие путешественники отмечали деловитость, предприимчивость, зажиточность, а особенно радушие и гостеприимство кях-тинцев [4]. Нужно отметить еще одну их характерную осо­бенность. Благодаря жизни на границе Монголии возникло тесное дружеское общение русских с монголами. Как описы­вают очевидцы, гости Кяхты, в конце XIX — начале ХХ в. чуть ли не половина населения города работала в Монголии и говорила на монгольском языке. Сообщение между Кяхтой и приграничным Маймаченом было совершенно свободным до 1912 г. Русские выезжали в Монголию по делам, на охо­ту и рыбную ловлю, на отдых на минеральных источниках (аршанах), на прогулки и экскурсии, выгоняли свой скот на монгольские пастбища. Монголы-возчики, привозившие то­вары, останавливались в Кяхте, гостили у своих приятелей. По делам, в гости к друзьям русским и бурятам приезжали монголы (ламы, чиновники, князья, араты). Бедные мон­голы нанимались на работу пастухами, рабочими. Троицкосавский ветеринарный врач А.П. Свечников писал, что в г. Троицкосавске и слободе Кяхте монгола можно было ви­деть на каждом дворе [5].

В XIX в. основным товаром кяхтинской торговли стано­вится чай. Появляются различные фирмы, конторы и ком­пании по транспортировке и продаже чая. В середине XIX в. торговые обороты в Кяхте достигли 16 млн р. в год, а иногда доходили и до 30 млн. Там было зарегистрировано 54 фирмы. Постепенно вся торговля сосредоточилась в руках наиболее богатых купцов: Лушниковых, Сабашниковых, Кандинских, Старцевых и др. Именно на этот период приходится наивысший расцвет Кяхты. Она приобретает мировую известность. В столицах Европы Лондоне, Париже, Стокгольме и других городах узнали о «песчаной Венеции». В 1851—1852 гг. го­родские власти ввели налог, называемый акциденцией. Часть этих денег шла на благоустройство, строительство церквей, шоссе от торговой слободы до Троицкосавска, содержались музыканты, пожарная команда, купеческое собрание (клуб), в котором устраивались пышные балы и пиры. О росте Кяхты свидетельствуют следующие факты. В 1813 г. в городе было 221 здание, в 1825 г. — 498, в 1857 г. — 957, в 1870 г. — 1 016. Городской бюджет зависел от торговли и складывался из сборов с торговых операций, процентов с купеческих капи­талов, различных налогов и пошлин с населения. Тем не менее на народное образование, здравоохранение и благоустройство отпускались незначительные суммы. Около половины жите­лей относилось к мещанам. Большинство из них занималось транспортировкой чая (упаковка, изготовление тары и т. д.). Другой значительной группой населения являлись купцы. В начале XIX в. в городе проживало 80 купцов, в 1861 г. — 500. Постепенно увеличивалась численность других групп на­селения: крестьян, коренных жителей Бурятии [6].

Кяхта являлась не только крупным торговым, но и куль­турным центром Восточной Сибири. Здесь жили и работали выдающиеся ученые-востоковеды А.В. Игумнов, О.М. Кова­левский, П.Л. Шиллинг, Н.Я. Бичурин, педагоги и писа­тели В.П. Паршин, Д.П. Давыдов, ботаник Н.С. Уфтюжанинов, энтомолог Н.Н. Попов, врач-литератор А.И. Орлов. В Кяхте часто бывали декабристы Н.А. и М.А. Бестужевы, И.И. Горбачевский, С.П. Трубецкой, И.И. Пущин, К.П. Торсон, С.Г. Волконский, В.И. Штейнгель. Его дом посещали известные путешественники и исследователи Централь­ной Азии: Н.М. Пржевальский, Г.Н. и А.В. Потанины, Д.А. Клеменц, П.К. Козлов, ученый-геолог В.А. Обручев, американский путешественник Д. Кеннан [7]. В городе бывали известные общественные и политические деятели: М.М. Сперанский, П.А. Словцов, М.А. Бакунин. Общение с декабристами, образованнейшими людьми своего времени, оказало благотворное влияние на местное общество. Благо­даря их культурно-просветительской деятельности в Забай­калье появляется круг интеллигентных, демократически на­строенных, образованных людей. В 30-х гг. XIX в. любители русской словесности создают здесь литературный кружок. В нем обсуждались вопросы литературы, искусства и полити­ки. В состав кружка входили врачи, учителя уездного училища, некоторые представители купеческой молодежи, про­светитель и поэт Д.П. Давыдов. Возглавляли кружок врач таможни А.И. Орлов и инспектор русско-монгольской шко­лы В.П. Паршин. Они организовали выпуск рукописных из­даний «Кяхтинский литературный цветник», «Кяхтинская стрекоза». Активное участие в этом принимали М.А. и Н.А. Бестужевы. По свидетельствам современников, вышло 20 номеров. Декабристы, заключенные в Петровском каземате, были их постоянными читателями [8].

И.И. Попов, известный русский публицист, демократ-народоволец, редактор газеты «Восточное обозрение» и журнала «Сибирский сборник», писал: «Я застал Кяхту в эпоху ее расцвета... В Кяхте многое казалось своеобразным, удивляло и поражало приезжего: и самый поселок миллио­неров, и его обитатели, их нравы и обычаи, и соседняя, ко­лоритная Монголия с бесконечной степью и синеющими на горизонте горами, и веяние пустыни... Положение Кяхты на границе не двух, а нескольких культур — европейской, русской, китайской, монгольской и др. — делало этот по­селок богачей единственным не только в России, но, вероят­но, и во всем мире культурным уголком, брошенным почти на границу пустыни Гоби... А рядом великолепный собор, комфортабельно обставленные апартаменты, картины, гобе­лены, прекрасные библиотеки, платье от Ворта, из Парижа, из окон льется пение, рояль, скрипка, Моцарт, Бетховен, Чайковский... Кяхтинцы были народ культурный, разви­той, много интеллигентнее российского купечества. Многие имели собственные библиотеки, много читали. Это и понят­но: кяхтинцам приходилось сталкиваться с людьми различ­ных общественных положений, с иностранцами, учеными, путешественниками» [9].

Примечания:

1. Чимитдоржиев  Ш.Б.   Русско-монгольские  торговые  связи  в XVII-XVIII вв. // Кяхте — 250 лет: сб. ст. Улан-Удэ, 1978. С. 80.
2. Тугутов Р.Ф. Прошлое и настоящее города Кяхты: (краткий очерк). Улан-Удэ, 1954. С. 5, 18-21.
3. Силин Е.П. Кяхта в XVIII веке. Из истории русско-китайской торговли. Иркутск, 1947. С. 19, 53, 65, 71, 83, 84.
4. Евдокимова С.В.   Русские  и  иностранные  путешественники XVII — I пол. XIX в. в Кяхте // Краеведческий сборник. Улан-Удэ, 1995. Вып. 2. С. 33, 34, 35.
5. Даревская     Е.М.     Изучение     Монголии     Троицкосавско-Кяхтинским отделением Русского Географического общества // Тру­ды Кяхтинского музея им. акад. В.А. Обручева и Кяхтинского от­дела Географического общества СССР. Улан-Удэ, 1961. Т. 18. С. 60, 61.
6. Евдокимова С.В.  Хозяйственная жизнь и население города Кяхты в XIX в. // Кяхте — 250 лет: сб. ст. Улан-Удэ, 1978. С. 70, 76, 77.
7. Кяхта. Памятники истории и культуры: Путеводитель / сост. Е. Попова. М., 1990. С. 15.
8. Андреев В.И. Д.П. Давыдов — выдающийся учитель и просве­титель // Выдающиеся учителя и просветители Бурятии. Улан-Удэ, 1961. С. 32, 33.
9. Попов И.И. Минувшее и пережитое. Сибирь и эмиграция: Вос­поминания за 50 лет. Л., 1924. С. 7, 8, 11.

Т.В. Бадлаева

Материалы предоставлены порталу www.pribaikal.ru архитектурно-этнографическим музеем Тальцы