Боханский район. Боханский район образован осенью 1922 года. Боханский район один из крупнейших сельскохозяйственных районов Усть-Ордынского Бурятского округа

Статьи

Поляки в Иркутской области

Село Вершина. Дом Антонины Лабуды, в котором ныне живет ее дочь Франчишка. Фото Ю. Лыхина, 2005 г.

Село Вершина. Дом Антонины Лабуды, в котором ныне живет ее дочь Франчишка. Фото Ю. Лыхина, 2005 г.

Схема №1

Антонина Лабуда, около 1970 г.

Антонина Лабуда, около 1970 г.

Дочери Антонины Лабуды (слева направо): Франчишка, Ванда и Елена. Вершина, вторая половина 1980-х гг.

Дочери Антонины Лабуды (слева направо): Франчишка, Ванда и Елена. Вершина, вторая половина 1980-х гг.

Степан Петрас, муж Ванды (урожденная Таублер), 1940-е гг.

Степан Петрас, муж Ванды (урожденная Таублер), 1940-е гг.

Схема №2

Схема №3

Схема №4

Михаил Петрович и Станислава Степановна Янашек. Иркутск, 1996 г.

Михаил Петрович и Станислава Степановна Янашек. Иркутск, 1996 г.

Мои корни

В моей семье бабушка и дедушка говорят на польском языке. С детства этот язык мне привычен. Часто бабушка и дедушка рассказывали мне разные случаи из своей жизни, пели песни и рассказывали сказки на польском языке. Они брали меня с собой в село, где все говорили по-польски. Поэтому польская речь для меня не была удивительной. Потом показалось странным, что польское село находится в Сибири, так далеко от самой Польши, и захотелось узнать о судьбе поляков в Сибири. Оказалось, что истории русского ипольского народов тесно связаны, переплетены судьбы многих людей.

Мои корни — из Домбровского бассейна. В 1905–1907 годах там разразился экономический кризис. Из-за кризиса в Польше становилось очень трудно жить. Кроме того, переселению в Сибирь способствовала столыпинская аграрная реформа, которая обещала большие льготы желающим переселиться за Урал. В поисках лучшей жизни вместе с другими шахтерами-поляками в Сибирь отправились мои прапрапрадедушка Томаш Лабуда и его жена Иоанна (урожденная Солтыс). Они были родом из Загужа и работали в шахте. Вместе с ними поехала их дочь Антонина (моя прапрабабушка).

Поляки ехали на поезде. Как рассказывала моя бабушка, в мае 1910 года польские семьи прибыли на станцию Черемхово, откуда они двигались на подводах, нагруженных самыми необходимыми для обустройства вещами, такими как плуг, топоры и др. Многие из этих вещей, даже самые недорогие, привезенные в то время из Польши, стали ценными реликвиями семей. Поляки шли по реке Ида. Буряты — коренные жители — были далеко не рады полякам, прибывшим осваивать землю, которую буряты испокон веков считали своей. Доехали до нужного места, осмотрелись: кругом тайга — нетронутые леса, дикие звери. Сейчас это переселение может показаться простым и естественным, но тогда оно былонеобыкновенно трудным, и только отчаявшиеся люди могли пойти на такой шаг.

С местными жителями отношения сложились не сразу. Поляки понемногу осваивались, некоторые, как вспоминает бабушка, ходили на работу к бурятам, а те платили им за этоденьги. Среди молодежи случались и хулиганские выходки. Польские дети, к примеру, могли остаться без собранной в лесу ягоды, если по дороге домой они попадались на глазабурятам: ягоду или отбирали, или рассыпали. Но особых конфликтов не было, среди учителей были буряты, дети учились вместе, общались, помогали друг другу.

Первым делом переселенцы корчевали лес и сооружали землянки — постройки, которые представляли собой «пещерки», выкопанные в возвышенностях. В этих землянках и предстояло полякам выдержать суровую сибирскую зиму. Если сейчас в кирпичном доме при отсутствии отопления зимой холодно, то страшно представить, что пришлось испытать переселенцам. Строить деревянные дома начали уже позже. Готовых строительных материалов у них не было, поэтому приходилось вручную валить лес, пилить бревна на доски. Для покрытия крыши домов готовили специальный материал — «драньё» (большие щепы из сосны).

Переселенцы в Сибири выращивали такие культуры, как рожь, пшеница, овес, ячмень, гречиха, просо, рыжик. «Зерно мололи на ручных жерновах. Получали муку разного помола и крупу. Из рыжика делали растительное масло. Зимой в ограде специально делали лед, на котором разлаживали просо, молотили его и получали зерно», — рассказывала моя бабушка. Потом появились молотильные машины. Народ в деревне был работящий — жизнь заставляла трудиться постоянно. Сами делали хозяйственный инвентарь: телеги, плуги, веялки, ручные мельницы, выделывали кожу и шили из нее обувь и сбрую для лошадей, катали валенки из овечьей шерсти, украшали резьбой дома.

В 1930-х годах был образован колхоз «Красная Вершина». Как рассказывала бабушка, тогда закрыли костел и запретили преподавать польский язык в школе. В 1937 году были арестованы и вывезены из Вершины 29 мужчин и одна женщина. Их расстреляли по приговору «тройки». Эта женщина — моя прапрабабушка Анна Янашек. Она держала свою небольшую лавку, за что ее и арестовали. Позже все они были реабилитированы.

В Вершине были свои традиции. Скорее всего, они были привезены из Польши, хотя, возможно, и зародились уже здесь, в Сибири. Существовал особый обычай: ко дню имениннесколько человек, которым именинник был особенно дорог, собирались вместе и делали для него в секрете ото всех венок. Поздно ночью накануне именин они приходили к его дому. Задача была непростой: повесить этот венок на дверь так, чтобы именинник их не заметил. В венке оставляли пожелание с надписью: «Ищи меня!». Именинник, конечно, догадывался, что кто-нибудь придет, и тоже выжидал, прислушивался, присматривался. Это забавляло людей и приносило много радости, потому что надо было угадать тех, кто постарался.

В селе отмечали разные праздники. Моя бабушка рассказывала, что в Рождество, после того как костел закрыли, они собирались семьей и пели колядки, например ее любимую —«W środ nocnej ciszy». В праздник Троицы ставили в дом березку. До праздника наводили порядок, старались сделать основную работу. Пол был некрашеный, поэтому перед праздниками его посыпали песком и отчищали вениками из березовых веток. После такой уборки пол становился желтеньким и приятным. Отмечали Пасху, праздник трех волхвов. Готовили разные блюда: zur, zacierka, polewka, kapuśniak, flaczki, krupnioki, placki.

«В школе было всего 2–4 класса, поэтому молодежь сама себе находила развлечения: увлекались резьбой по дереву, сами учились играть на балалайках и гармонях,организовывали игры (городки, лапта), сами делали качели, карусели. Молодежь совершенно не увлекалась спиртным», — вспоминает моя бабушка. Одевались плохо и питались скудно. У моей бабушки с сестрами, например, были одни валенки на троих, поэтому в школу ходили по очереди: одна приходила домой — другая шла учиться. В школе учителей не хватало, уроки младших и старших классов совмещались: в одном ряду сидели, например, второклассники, а в другом — ученики четвертого класса. Учитель работал то с одними, то с другими. На четверых человек была одна книжка, но дети все равно занимались с интересом. Чернила делали из сока свеклы, сажи или из лиственничной коры. Бумаги не было, поэтому писали на том, что находили: чистые поля газет, клочки бумаги и т. п. Часов тоже не было, и приходилось надеяться на собственную интуицию и чувство времени. Из-за того, что не было проведено электричество, большим дефицитом был керосин. Радио тоже появилось, конечно, не сразу.

Тяжелее всего было во время войны, когда все здоровые мужчины были на фронте. Женщинам приходилось работать не покладая рук. «Всё для фронта, всё для победы!» — девиз страны, которым всё сказано. Всё отдавали на фронт (сдавали масло, мясо, сушили картошку, вязали варежки, носки), жили впроголодь. Животные на ферме были совсем обессилены. Коровы не могли стоять на ногах, и женщины сами тянули их, переносили из стайки на лужок, чтобы они хоть немножко поели травы.

Братья Антонины Лабуды (моей прапрабабушки), Стани-слав и Франчишек Лабуда, были на войне. Станислав остался после войны в Беларуси. Франчишек служил в Войске Польском, а после войны решил остаться в Польше. Он постоянно посылал письма, но из-за того, что название села менялось («Красная Вершина» и т. п.), они не доходили.

В Вершину приезжал корреспондент и брал у многих сельчан, в том числе у моей прапрабабушки Антонины, интервью и снимал на камеру. Эта пленка была показана в Польше.Кристина (дочь Франчишка Лабуды) увидела по телевизору сестру своего отца, которая кормила кур и рассказывала свою историю. «Tato, tato! Pokazują twoję siostrę», — примерно такКристина сообщила отцу эту неожиданную новость.

Летом 1972 года Франчишек Лабуда вместе с женой Марией приехал в Вершину. Встреча принесла много радости, впечатления остались незабываемыми. В октябре того же годаАнтонина умерла. Вот так, перед смертью, сбылась ее мечта увидеть брата. Я очень признательна корреспонденту, который брал интервью, и благодарю Бога за то, что родственникиФранчишка увидели эти кадры, в результате чего наша семья нашла своих родственников. Сейчас дети Франчишка и Марии Лабуда проживают в разных городах Польши. Наша семья поддерживает с ними связь через письма, телефонные разговоры и встречи.

Из детей моей прапрабабушки Антонины я была лично знакома только с Франчишкой и Иваном, который недавно умер. Период 1970–1980-х годов был богат встречами в Польше: в 1974 году там побывала Франчишка с мужем Борисом, а в 1980-м — Ванда с внучкой, Ольгой Валентиновной Литвиновой (ныне Гавриловой).

Мои дедушка и бабушка, Михаил Петрович и Станислава Степановна Янашек, в 1966 году переехали из села Вершина в город Иркутск, где окончательно обосновались. Дедушка — водитель со стажем, всю жизнь проработал на одном предприятии, был награжден значком за работу без аварии. Сейчас он ветеран труда. Бабушка достигла успехов в областибухгалтерии на предприятиях торговли, у нее тоже имеется много благодарностей и ценный для нее значок «Ударник коммунистического труда». Сейчас они оба на пенсии и любят заниматься садоводством. Их рассказы о молодости и интересные истории из жизни приносят удовольствие как им, так и нам.

Одной из достопримечательностей Вершины является гора Миру — мир. Такое название она носит из-за того, что раньше школьники красили известью надпись «Миру — мир»,выложенную из камней на горе. Стоя на вершине горы, я думала о том, что поляки-ходоки удачно выбрали место для жилья: чистая горная река, тайга, богатая ягодами, грибами и разнообразием диких животных. А вокруг Вершины сопки высотой до тысячи метров. Сейчас это место, сохранившее свой родной язык, называют маленькой Польшей.

 

ЛИТЕРАТУРА

Масярж В. Польская деревня Вершина (1910–1937 гг.) // Научно-информационный бюллетень гуманитарного общественно-научного центра. — 1995. — Март ( 3): Поляки в Сибири. — Иркутск, 1995.

 

 

ANNOTATION

Julia R. Shaikhrazieva. My roots.

The author of the article, the school-girl of Irkutsk, by the accounts of the kindred observes her genealogy going back to one of the first migrants of the village Vershina which left the Dombrov coal basin in the Poland moving to Siberia at the beginning of XX century.

 

Юлия Ренатовна Шайхразиева,
ученица 11-го класса средней
школы  14, г. Иркутск

 

Журнал "Тальцы" №4 (27), 2005 год