Мои встречи с Вершиной

Улица Вершины. Фото П. Трыка, 1992 г.

На вершининском кладбище. Фото П. Трыка, 1992 г.

Дом Валерия и Людмилы Вижентас. Фото П. Трыка, 2005 г.

Географией и культурой востока, в особенности районов континентальной Азии, лежащих за Уральскими горами, я интересовался с детства. Сначала это проявилось только в просмотре карт и географических атласов, а также в чтении книг либо тематических статей в журналах. Наконец пришло время моей первой персональной встречи с востоком, был то 1976 год. После этого я был там, то есть на востоке, несколько десятков раз, исходил вдоль и поперек Казахстан, Киргизию, Китай, Монголию, Северную Корею, а прежде всего Россию: Урал, Сибирь, вплоть до Камчатки и Сахалина.

Как это получилось, что только в 1992 году, спустя столько лет путешествий по востоку, я попал в наиболее известное «польское» село в Сибири — село Вершина? Возможно потому, что о нем было широко известно из разных, хоть и не всегда правдивых, сообщений прессы и передач телевидения. А я всегда соблюдал, как и в настоящее время, большуюдистанцию по отношению к местам и вещам, мощно и громко рекламируемым в средствах массовой информации.

Однако вопрос о посещении села Вершина постоянно возвращался ко мне при каждом пересечении Уральских гор, конечно, если я ехал туда поездом или автомобилем. Почемуименно на Урале? Видимо потому, что там, на 1777-м километре железной дороги, идущей от Москвы и Санкт-Петербурга через Котельнич и Екатеринбург в Сибирь, минуешь почти незаметный железнодорожный полустанок с названием Вершина, которое напоминало мне «польскую» Вершину, лежащую в окрестностях Иркутска. Находится этот полустанок точно на 60-м градусе восточной долготы, в месте, в котором железная дорога пересекает водораздел на Урале, являющийся исторически условной границей между континентами. Около станционного здания стоит больших размеров пограничный столб с надписью «Европа — Азия».

Наконец я решил, что посещу ту «польскую» Вершину на обратной дороге с Сахалина, где я искал в том числе следы жизни и деятельности Бронислава Пилсудского, родного брата Юзефа Пилсудского, а также остатки строительства ширококолейной железнодорожной линии с Азиатского континента на Сахалин (действующая железная дорога на острове —узкоколейная). При первом посещении со мной были мои молодые варшавские товарищи — Михал Абрамчик, Анджей Пжедпелский и Себастьян Яблковский, с которыми мы вместепутешествовали по прекрасному острову Сахалин. Пятым был наш симпатичный иркутский товарищ, учитель географии, также любитель путешествий — Анатолий Львович Горелик.

До Вершины мы добрались рейсовым автобусом из Иркутска, который до конца XX века ходил ежедневно, один раз в день. За поселком Бохан (центр Боханского района, в котором находится село Вершина), к сожалению, асфальт кончился. Последние два часа пути были преодолением полевой дороги, размякшей после многодневных проливных дождей. Только в селе Тихоновка, которое мы проезжали, был участок дороги с асфальтовым покрытием. До Вершины доехали в вечернее время того же дня.

Вышли мы из автобуса в центре села, поблизости от бывшего Дома культуры, в состав которого входило здание реставрируемого бывшего польского костела. Первые слова,услышанные нами на вершининской земле: «День добрый, пан». Это сказали по-польски местные дети, которые не могли знать, откуда мы. Только позднее нам объяснили, что каждая неизвестная местной общественности личность должна быть из Польши, так как никто другой сюда, на край света, не приехал бы. Российские и заграничные туристы в поисках тишины и лесной глуши наверняка поедут в иные, по их мнению более интересные, места, расположенные у озера Байкал. Следовательно, приезжающими могут быть только поляки.

Когда мы осматривались вокруг в поисках подходящего для установки палатки места, подошел ко мне один из жителей села, Владимир Бичегкуев, который тоном, не терпящимотказа, пригласил нас в свой дом. О других возможностях ночлега, то есть в палатках, он не хотел даже слышать. Когда мы расположились в его доме, началось знакомство. Оказалось, что он не русский, не поляк, а осетин (один в селе), а жена его — полька, Регина, урожденная Митренга.

Следующий день пребывания в Вершине мы посвятили знакомству с селом, его окрестностями и его жителями. Все постройки здесь выполнены исключительно из дерева, как ишкола, и римско-католический костел, реставрируемый в то время. В жилых домах наше внимание привлекли оконные рамы и наличники, которые были необычно богато украшены.Заборы и ворота усадеб также являлись образцом столярного искусства. Дворы большинства хозяйств имели деревянные мостки, сделанные из оструганных досок. В усадьбах былонеобычно чисто, и все хозяйства украшали цветы и зелень.

Посетили мы также вершининское кладбище, расположенное в нескольких сотнях метров от центра села. На подавляющем большинстве могил увидели римско-католические кресты, как новые, так и очень старые. Надписи на них были сделаны частично по-русски, частично по-польски. Большинство могил — в русском стиле, в Польше иногда встречающемся на Подлясе и в Полесье или в Карпатах: могилы огорожены выкованными железными оградами, которые часто можно отнести к образцам достойного удивления искусства.

Очень большое впечатление произвела на нас вершининская молодежь, которая, будучи четвертым поколением добровольных польских переселенцев, говорила на типичномдиалекте Заглембя Домбровского и Олькушского уезда. К сожалению, старшие жители Вершины умели только говорить по-польски, так как не имели условий научиться читать и писать. Поэтому, чтобы облегчить им возможность отправлять религиозные обряды, молитвенники и песенники были написаны, правда, по-польски, но русскими буквами.

В этот самый день в первый раз я встретился с наиболее известной мне, пока только из прессы и телевидения, жительницей Вершины — Людмилой Фигурой (в настоящее время по мужу — Вижентас), которая тогда училась в Польше на отделении польской филологии Гданьского университета, а в Вершину приехала на каникулы. Это было началом наших многократных встреч, как в Вершине и Иркутске, так и в Польше, где Людмила иногда останавливалась у меня дома, и нашей 14-летней дружбы.

Также были встречи с иными жителями Вершины, однако проходили они немного по другому сценарию, в ходе организованных нашими хозяевами ежедневных ужинов, сдобренных «ночными разговорами поляков», совместными песнями, а также игрой на балалайке нашего хозяина, Владимира Бичегкуева. Эти ужины состояли из местных блюд: польских, русских, бурятских и осетинских. Разумеется, плюс водка и самогон (очень вкусный) в соответствующих количествах.

Гостеприимству жителей Вершины можно было позавидовать — должен сказать, что с гостеприимством я встречался здесь при каждом посещении этого неповторимого села.

Снова в Вершину я приехал два года спустя, в 1994 году. Сделал я это, как и в прошлый раз, на обратной дороге после путешествия по Камчатке и Сахалину, где, так же как ираньше, искал какие-то там следы. В селе произошли большие изменения. На части главной дороги, проходящей через село, было уложено асфальтовое покрытие, к сожалению, вряде мест только вполовину ее ширины. В этом состоянии дорога находится и по сей день.

Другое изменение относилось к вершининскому костелу. После реставрации и оснащения он снова выполнял функции, для которых был построен в 1915 году. Владимир Бичегкуевпостроил новый дом, но в связи с незаконченной отделкой еще не переехал в него.

Мои очередные визиты в Вершину выпали на 2000, 2001, 2003 и 2005 годы. И как и прежде, происходило это на обратной дороге из каких-нибудь путешествий. При некоторыхпосещениях были со мной варшавские товарищи, среди которых Рафал и Патрик Ремишевские, а также редактор Ричард Чайковский. Бывал с нами также Константин Мамаджанов,один из многих наших сердечных иркутских приятелей. Это именно он в связи с транспортными проблемами в сообщении между Иркутском и Вершиной часто возил нас туда на своей машине.

В самой Вершине произошли значительные изменения, хотя, к сожалению, они не относились к разбитой асфальтовой поверхности главной дороги. В селе появились новыемагазины, а также большое количество машин и мотоциклов. Появились и новые дома, в том числе первый и до сей поры единственный двухэтажный дом Валерия Вижентаса и егожены Людмилы, урожденной Фигуры, заполненный говором их детей: Эвелины, Владка и Яська. В этом доме нас сердечно принимали каждый раз, когда бы мы ни приезжали вВершину.

А Владимир Бичегкуев вместе с семьей покинул Вершину, выехав в Осетию. Свой дом с хозяйственными постройками он продал Вершининскому польскому культурному обществу «Висла», руководимому Людмилой Вижентас. В настоящее время этот дом выполняет функции Польского дома в Вершине, в котором встречаются жители села, а приезжающие из Польши гости могут найти ночлег.

Одновременно я обратил внимание на то, что, так сказать, «что-то висит в воздухе». Были это сильно скрываемые проблемы жителей села, но не повседневные хозяйственные, а связанные со все чаще приезжающими сюда группами из Польши. Я заметил, что жители Вершины очень радуются каждому визиту соотечественников с Вислы, хотя большинст-во этих посещений для них мучительны, даже (хотя бы по моему мнению) оскорбительны. И это является результатом не отсутствия личной культуры посетителей, а прежде всего ихотношения к вершининцам, которые не могут понять, почему многие приезжие стараются склонить их к выезду на постоянное жительство в Польшу. Ведь для жителей села отечеством является этот маленький фрагмент огромной Сибири, с которым они срослись уже в четырех поколениях, на котором они воспитаны и в котором привыкли жить.

Каждый раз, как приезжаю в Вершину, я организую себе путешествие в горы, окружающие село. Это горы не очень высокие, густо поросшие тайгой, подобные горам Краков-ско-Ченстоховской возвышенности в Польше, из окрестно-стей которых происходили первые жители Вершины. С самой высокой точки гор открывается чудный пейзаж: межгорная долина с селом и вьющейся по нему рекой и бесконечным морем тайги вокруг.

Пожелаем, чтобы этот «польский островок» в Сибири, ставший малой родиной для живущих здесь людей, существовал и развивался дальше...

ANNOTATION

Yan Pavel Tryk. My meetings with Vershina.

The Siberian village Vershina habited by the descendants of the migrated Poles is presented in the article with the looks of the Polish tourist being many times in Vershina during 1990–2000-syears.

Ян Павел Трык,
директор издательства «DrukTur»
г. Варшава, Польша

Журнал "Тальцы" №4 (27), 2005 год