Владыка Евгений в устье Илима: сёла Зятейское и Бубново, деревни Симахина и Оглобленская, Нижнеилимск

Приписной храм в с. Бубновском Тубинского прихода

Мукский Николаевский храм

Приписной Николаевский храм в с. Мукском Илимского прихода

Н.А. Пономарев. Поездка преосвященного епископа
Евгения в Киренский уезд в июне - июле месяцах 1913 г.
Иркутск. 2007. С. 230. (составители Крючкова Т.А., Шинковой А.И.).

Сохранены особенности написания географических названий, отдельных слов, некоторые особенности орфографии и пунктуации.

Дни стояли знойные; термометр поднимался до 40 гра­дусов. 15 июня вошли в устье Илима. Прозрачная, мягкая вода Ангары сменилась известковою медно-красною водою Илима. Ангарские осетры и стерляди не могут долго жить в илимской воде и, испробовавши ее, тотчас же бегут в Анга­ру, а ловкие рыбаки давно уже приготовили свои сети и пе­реметы… Менее благородная рыбка: окуни, щуки, ельцы, хайрюзы, ерши — свободно заходят в Илим и двигаются вверх, попадаясь в морды, невода, сети, ряжи и т.д. В пер­вой от устья деревушке Симахиной Владыка благословил народ, раздавши крестики, и осмотрел ветхую часовенку в честь Георгия великомученика. Деревушка жалкая, в 12 дворов, почти сплошь, как говорят врачи, заражена сифи­лисом, и меры борьбы с болезнию почти не принимаются. В 12 час. дня мы подошли к Симахинскому порогу. Шум его был слышен издалека, по реке несло белую пену. Мес­тами порог очень глубок, во всю длину или ширину его раз­бросаны камни равной величины, вода падает с особенной стремительностью и шум настолько велик, что ямщик, стоя­щий на корме, не слышит голоса ямщика с носа, последний дает знаки для управления лодкой рукою. Чтобы поднять крытую лодку, впрягается человек 15–20 в бечеву и полз­ком по земле черепашьим шагом тянут вверх. Поселения около устья Илима прихода Тубинского, в передний путь они остались непосещенными из-за того, что мы сухопутьем направились в Воробьево. Очень радушно приняли Влады­ку в селениях Зятейском и Бубновском. Путь от берега до храма на значительном протяжении был устлан зеленью и покрыт половиками, а население становилось на колени и некоторые даже молились на Владыку, кланяясь до земли. В обоих селениях — приписные храмы: в Зятейском в честь Св. Иннокентия Иркутского, а в Бубново — прор. Илии. По совершении молебнов, преподании благосло­вения и раздаче крестов и литературы населению Владыка был сфотографирован, окруженный паствой, чем мужички остались очень довольны. Детям, кроме всего, были розда­ны конфекты и пряники. Жадно кусали ребятишки дорогие гостинцы, но я видел, как некоторые матери не давали им есть пряники и развертывать конфекты: «Ты че, оголодау, че ли, спрячь гостинцы Преосвяшшенной Владыки»… Ви­димо, гостинцы эти будут храниться долго и не раз, при случае, мать с гордостью скажет, что ее «Ванюшке» дал гостинцы сам Владыка…

Когда лодки наши причалили к берегу в Нижне-Илим­ске, народ в огромной массе ждал. Видимо, Владыка по­любился нижнеилимцам и они не хотели отпустить его, не послушавши еще раз его служения и слова назидания. Хоть времени в запасе было мало, но Владыка не мог отказать просьбе паствы. Проследовав в храм, он в присутствии мно­жества молящихся (среди них было много политических ссыльных) совершил молебен св. Иннокентию с акафис­том и сказал краткое, но сильное слово, похваляя усердие нижнеилимцев к молитве. С сожалением нижнеилимцы рас­стались со своим Архипастырем, предчувствуя, что опять надо ждать целые годы, когда их навестит святитель церкви Иркутской, в каковом посещении они очень нуждаются и которым очень дорожат…

В деревне Оглоблинской, согласно данному обещанию, Владыка освятил место для будущего храма, в поле, за селом. Из часовни были подняты казаками иконы. Пред молебном он произнес слово, в котором похвалил доброе начинание оглоблинцев, призывая Божие благословение на их труд. В Илимске при ясной теплой погоде Владыка со­вершил вселенскую панихиду на кладбище, расположенном по склону горы. Для илимцев это было новостью, которая, видимо, пришлась им по сердцу: они горячо молились, рас­положенные к тому и призывом Владыки, в котором он выяснил важность и необходимость молитвы за умерших…

Оставленный в передний путь в Илимске воспитанник семинарии Саша Петров подавал слабую надежду на выздоровление. Владыка три раза навестил его, участливо рас­спрашивал о состоянии здоровья и решил при малейшей возможности вернуть его в Иркутск. Батюшка о. Савватеев, по просьбе Владыки, охотно взял на себя труд позаботиться о больном до выздоровления и устроить отправку его в Ир­кутск. Владыка из своих личных средств оставил достаточ­ную на все это сумму. Утешив и успокоив больного, обещая молиться об его здравии, Владыка отбыл на Лену. Здесь окончился наш водный путь по Илимскому краю. Свита и весь багаж разместились по телегам. Дорога убийствен­ная, отчаянно качало и трясло. Первый станок в 27 верст чувствительно разбил Владыку, так что в дер. Избушиной пришлось несколько остановиться на отдых. Второй станок такого же количества верст был несколько лучше, проехали его в 3 часа. Пред нами — заброшенная среди высоких гор — Мука, последнее село Илимского края. Здесь хороший храм во имя св. Николая Мирликийского, а в нем особенно чтимая местным населением икона того же святителя. Народ чтит ее как чудотворную, и к празднику св. Нико­лая 6 декабря сюда собираются богомольцы, по обещанию, иногда из очень отдаленных сел, верст за 200–300 и более. Икона небольшая, размером вершков 7–8, аналойная. Мес­тное предание говорит, что икона обретена давно зверопро­мышленниками в лесу на дереве. Несколько раз ее уносили в часовню, но она возвращалась будто бы к месту ее обре­тения. Здесь и построен храм. Храм производит прекрасное впечатление, просторный, чистенький. Несмотря на позд­ний час (было 10 час. веч.), Владыка из экипажа просле­довал в храм, совершил молебен свв. Николаю и Иннокен­тию с акафистом и сказал слово о благодатном значении в жизни людей мира и любви Христовой и о том, как грехи наши разрушают этот мир и любовь. Назавтра, тщательно осмотревши храм, Владыка преподал указания по вопросу ремонта, а икону св. Николая предложил поставить в ико­ностас, с устройством около нее особого возвышения.

С местным крестьянским начальником, который от Илим­ска сопровождал Владыку, Преосвященный много беседо­вал по вопросам обеспечения причтов ругою, из-за невзноса которой так часто наблюдаются недоразумения духовенства и прихожан. Для духовенства руга составляет половинное содержание, прихожане же не всегда исправны в доставке этого обеспечения, подстрекаемые и научаемые к тому сво­ими «благодетелями».

От Мукского убийственный станок в 28 верст, последний переезд с Илимского края на Лену. Высокие подъемы и крутые спуски с гор дали, кажется, и самое название селу «Мука», но мы приятно были поражены известием, что пристав с. Усть-Куты г. Трескинов позаботился доставить в Мукское крытую лодку, в которой нам предстоял весь путь по Лене. Правда, рекой плыть дальше, но зато не ис­пытываешь той адской тряски, той муки, какая неизбежна для всякого посетителя Илимского края. Верховья р. Муки напоминали исток Илима, глубина реки пол-аршина, и мы то и дело садились на мель; местами ямщики бродили, чтобы столкнуть лодку. Расстояние в 40 верст плыли плыли 9 час., двигаясь на Лену, «к свету», как говорят на Илиме.

Этим было закончено обозрение малоизвестного и мало­исследованного, но во многих отношениях небезынтерес­ного Илимского края.

На сайте www.pribaikal.ru
публикуется с разрешения издателя
Архитектурно-этнографического музея «Тальцы»

Книга издана при финансовой поддержке 
Государственного архива Иркутской области